Ударение в слове обольстительницы

Я спросила, какие же два начала, и она ответила: мужчины всегда воспринимали женщин как двоесущных созданий: Женщины – это и демоны-обольсти́тельницы, и невинные ангелы. — Антония Байетт, Обладать

Это лицо не было лицом обольсти́тельницы, которая каждым своим взором сулит мужчинам наслаждение; не было в нём и «демонической красоты», столь высоко ценимой когда-то первыми Форсайтами страны; не принадлежало оно и к тому, не менее очаровательному, типу, который связывается в нашем представлении с конфетной коробкой; не было в нём и одухотворённой страстности или страстной одухотворённости, пронизывающей современную поэзию и внутреннее убранство жилищ; драматург не мог бы воспользоваться им как материалом для создания интересного неврастенического персонажа, совершающего самоубийство в последнем акте. — Джон Голсуорси, Собственник

Одной рукой он обнимал сладкогубую Нинон, голову положил на плечо другой сахароустой обольсти́тельницы и стал наслаждаться вишнями и благоуханиями леса. — Константин Вагинов, Козлиная песнь

И что бы там ни говорили законодатели мод и выдумщики всяческих оригинальностей, когда вам, художникам, надо написать образ женщины-обольсти́тельницы, покорительницы мужчин, в серьезном или шутливом, бидструповском, оформлении, – кого же вы рисуете, как не крутобедрую, высокогрудую женщину с осиной талией? — Иван Ефремов, Лезвие бритвы

С уверенностью испытанной обольсти́тельницы она выставила стройную ногу, изящно обутую в босоножку на высокой шпильке. – Женщины всего мира, – продолжала она, – при всех модах и вкусах исправляют вашу премудрую природу обувью на высоких каблуках. — Иван Ефремов, Лезвие бритвы