Ударение в слове охотного

Тогдашний архиепископ московский Амвросий Зертыш-Каменский, дед известного историка Бантыш-Каменского, по воспитанию и по привычкам более украинец, чем великороссиянин, человек, получивший широкое духовно-богословское образование, недоступное в то время для великорусского духовенства, вспоенный притом далеко не в древлемосковском духе, который царил в Москве в XVIII веке столь же крепко, как и в XVI и как продолжает царить до некоторой степени и в XIX столетии, преосвященный Амвросий давно обратил внимание на это московское древлевечевое, рыночно-уличное благочестие, из Охо́тного и Голичного ряда назойливо кричащее до самого неба, и увидел, что главные виновники этого благочестивого гама – вечевые «гулящие попики» с их площадным литургисанием по найму. — Даниил Мордовцев, Державный плотник

Российское государство само есть подобие Охо́тного ряда... — Даниил Мордовцев, Державный плотник

Так «гулящий попик», недалеко от Варварских ворот, стоя у одной лавки Охо́тного ряда, проповедовал невообразимые нелепости толстому купчине с мочальной бородой и этими нелепостями ужасал своего доверчивого слушателя так, что того бросало в жар и в холод. — Даниил Мордовцев, Державный плотник

А между тем Амвросий, ратуя против всесильного Охо́тного ряда, не видел, что этим он скопляет над собой и над всей Москвой страшный горючий материал. — Даниил Мордовцев, Державный плотник

Напротив Охо́тного ряда, на голицынском дворе, было чисто и чинно. — Алексей Толстой, Петр Первый