Ударение в слове российского

Это был бы великий манифест, означавший, что отныне свод законов в пределах Росси́йского государства так же свят, как императорская корона. — Фазиль Искандер, Сандро из Чегема

За кружкой доброго росси́йского пива немцы обсуждали вопрос, как наилучшим способом помочь императору захватить Россию. — Валентин Костылев, Иван Грозный

В тот же день государь собрал военный совет для решения важного государственного дела: в каком месте при устьях Невы заложить крепость и новую столицу Росси́йского государства? — Даниил Мордовцев, Державный плотник

Поелику Тредьяковский отвечает только за стихи, то надлежит сказать, во-первых, что, по несчастью его, он писал русским языком прежде, нежели Ломоносов впечатлел россиянам примером своим вкус и разборчивость в выражении и в сочетании слов и речей сам понесся путем непроложенным, где ему вождало остроумие, – словом, прежде, нежели он показал истинное свойство языка росси́йского, нашед оное забыто в книгах церковных; потому Тредьяковскому и невозможно было переучиваться. — Александр Радищев, Путешествие из Петербурга в Москву

Перед царем (так рассказывает Эйхгольц) его светлость вел себя с большею скромностью и смирением, нежели перед самим цесарским величеством и почти с рабским унижением, а перед царицею и невестою он был хотя вежлив, но холоден, так что Эйхгольц нашел нужным извинить его, сказав обер-гофмейстерине росси́йского двора: «Кажется, светлейший жених еще не довольно познакомился и от дороги не в веселом расположении духа, но это пройдет». — Семеновский Иавнович, Тайная канцелярия при Петре Великом