Ударение в слове монумента

Позабыл я также, в котором часу отмыкались утром ворота, открывавшие мне доступ в тюрьму; но, помнится, я часто вставал в шесть часов, и у меня оставалось еще время совершить мою излюбленную прогулку к старому Лондонскому мосту, где я садился в одной из каменных ниш и наблюдал прохожих или любовался, стоя у балюстрады, на отраженное в воде солнце, зажигающее золотое пламя на верхушке Монуме́нта.[27] Случалось, сюда приходила «сиротская» и выслушивала от меня поразительные истории о верфях и Тауэре;[28] об этих историях могу сказать одно: думаю, что я в них верил сам. — Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим

В поисках кареты я прошел от таможни до Монуме́нта, и хотя дома, обращенные фасадом к канавам, полным воды, казались мне старыми друзьями, я не мог не пожалеть, что эти друзья чересчур грязны. — Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим

Я отметил его пропорции и форму на материковой скале до того, как они сделали первый удар резцом, поэтому линии монуме́нта были столь изящны и приятны глазу. — Уилбур Смит, Божество реки

Женщины, спутницы монуме́нта, не выражая ни одной из сторон сочувствия, молча следили за схваткой. — Фазиль Искандер, Сандро из Чегема

Жюбо, соорудил перед своим домом, близ Тюльери, мраморный обелиск и вырезал на нем все надписи снежного монуме́нта; я был у г. — Николай Карамзин, Бедная Лиза